the good place

MUNDUNGUS FLETCHER
24; HB or MB; АФЕРИСТ, МОШЕННИК, СТЕНДАПЕР; БРАТ БРАТАН БРАТИШКА

DANIEL SLOSS

Данг, а ты знал, что я тоже ирландец кста? У меня батя ирландец. Ой, да знаю я, что ты знал, и знаю, что ты считаешь, что это не считается. А что ты скажешь, если я тебе скажу, что он, ВОЗМОЖНО, ходил налево от моей маман и ты - мой давно потерянный в младенчестве брат близнец, такой же как я, только рыжий и не такой красивый? Да, возможно эта теория достойна статьи в блядской "Придире", однако, согласись, что-то в этом есть, иначе почему во всем огромном Хогвартсе за все ебучих семь лет ты был моей единственной родственной душой, даже несмотря на то, что ушел после пятого делать бабки.

Мы с тобой правда два сапога - оба вечно на приколе, от обоих пахнет вечно то полынью, то мандрагоровыми листьями, то пометом гарпий. Оба не особо ебем че там в школе нынче модно, но оба имеем статус эдаких "крутых ребят" (простите за мой молодежный сленг) по которым сохнут некоторые младшекурсницы. Я больше как то покорял дурочек ебалом и голосом, а вот ты - харизмой и чувством юмора.

Как сошлись два человека, которым одинаково поебать на всех вокруг? Загадка. Но мы с тобой вечно ходили парой и мутили какие-то мутки - то в теплицы проникнем несанкционировано, то в выручай-комнате кальянную замутим. И когда ты принял волевое решение и ушел после пятого, завалив СОВ, я весь шестой курс был чисто:

жипег

Связь потерялась. Я еще и обиделся на тебя. Ни ты, ни я - не тот тип людей, который будет писать письма и рассказывать в них все свежие сплетни. Я материалист и не могу разговаривать с пергаментом, мне нужны уши и глаза. Но знай я, что у тебя всё пошло по пизде после школы, я бы, вероятно, забыл все свои обиды, ведь я долго плохого не помню, а вот привязываюсь к людям навсегда.

Когда песни "Ведуний" прогремели по радиоприемникам магической Британии, ты сам меня нашел. Тупа завалился после концерта в гримерку, то ли заболтав, то ли наебав, то ли объебав охранников. Сидишь весь такой, куришь мои самокрутки и улыбаешься, широко так, по дебильному, ну как обычно. Я захожу после концерта весь в поту, помаде и потекшем гриме, а ты такой "А ВОТ И Я НЕ ЖДАЛИ". Ну и я тебе сразу все простил и побежал обниматься.

Ты каким-то образом умудрился ввязаться в войну. Теперь чем-то обязан директору Дамблдору, но мне не говоришь чем. Вступил в какой то жутко тайный сраный орден, про который ничего нельзя говорить (но мне поебать). Ты по прежнему крутишься в криминальных кругах Лютного и знаешь, кажется, каждого тролля в окрестностях Лондона.

ПРИМЕР ПОСТА

Пойдем в "Андеграунд", говорили они.
Будет весело, говорили они.

В итоге Хиткот и его новый приятель — Кларк, вроде? — неистово сосались на диванчике напротив, а Мирон смотрел на них со скучающим видом через соломинку и потягивал Куба Либре.

— Коктейли здесь, конечно, лютая срань.
— Мфмфмффмфм.
— Вот скажите мне, как можно так хуево смешать ром и колу?
— Мфмфмфф.
— И пожрать вечно нечего.
— Мфмфммфмфмфмфм.
— Ну ты то, я вижу, точно сегодня его сожрешь.
— Ммффм... фто?
— Ничего. Guten Appetit, meine Liebe.

Нет, ну вот скажите, не мудак? Звал братишку посидеть, покурить немного мандрагоры, обсудить концепт нового альбома, а в итоге тот притащился с каким-то смазливым патлатым мальчишкой в мятой футболке с принтом "Ведуний". Нет, Мирон не ревнует. Он просто искренне обижен, что Кот так резко изменил вектор их вечера, а его не предупредил. В итоге в самом модном подпольном клубе Магического Лондона, надежно припрятанном где-то на закаулках Лютного, где подавали даже такую экзотику, как маггловские напитки, Мирон Вогтейл, вместо того, чтобы отжигать на сцене или веселиться на танцполе, вынужден был наблюдать за каким-то унылым подростковым петтингом. Ну всему их учить надо, да?

— Я пойду, проветрюсь.

Не дожидаясь вполне предсказуемого ответа, Мирон залпом допил коктейль, съел лайм прямо с кожурой, оставив стакан со льдом и трубочкой на столе, затем залез в карман своей маггловской кожаной куртки, откуда выудил маггловскую же зажигалку и самокрутку. Не особо церемонясь — в этом заведении все были свои и не было никаких запретов — он клацнул огоньком и задымил зеленоватым дымом с ароматом полыни, мандрагоры и чего-то еще — сладковатого, дурманящего. У Мирона Вогтейла было простое правило — если вечер пытаются испортить, бери ситуацию в свои руки.

В клубе все были отвратительно томные и сонные. На сцене выступали какие-то коротышки, которые кличали себя "Хобгоблинами", а Мирон называл их просто — "утырками". Звук был ужасный, и, даже приглушенный мандрагоровыми парами идеальный слух музыканта не мог терпеть эту какофонию без должной компании. Мирон мутными глазами осмотрел присутствующих и понял, что его все бесит. Решив, что Кот со своим Кларком могут идти на троллий уд, рокстар развернулся на каблуках и направился прямиком в туалет. Приключений не произошло и там — только в кабинке он наткнулся на какую-то парочку, но они так были увлечены друг другом, что его и не заметили. Сделав свои дела, Вогтейл уже было решил продолжить вечер где-нибудь в другом месте, где ему будут рады, но на самом выходе из туалета наткнулся прямо какую-то девицу с курткой в руке. Естественно, она упала — а кого в этом заведении после полуночи ноги держат крепко? Зажав дымящую самокрутку в зубах, он протянул ей руку.

— Не волнуйся, я помыл, — шутит он лениво.