Ветер с набережной, сырой, колючий, налетает порывами, звенит в пестрых флажках над гранитными блоками, крутит по зернистому асфальту дорожки рядом белый стакан из-под кофе. Нами слышит, как он перекатывается, гулко пустой, использованный, ненужный. Ветер вползает в прорехи рваных джинсов, лезет под курточку, воруя тепло и оставляя в благодарность влажные капельки росы. Кожа кажется скользкой, к ней липнут рваные нитки и холод.
Мелкий, гранулированный дождь, драпирует улицы под окнами блестящим занавесом холодного тумана. Стылый, безбрежный саван каменного города. Узкие, мощенные рваным камнем, улочки. Зеленые стекла оплетенных металлическими узорами витражей в гулких часовнях соборов, алая неоновая подсветка стеклянных витрин магазинов.
Нами запрокидывает голову к чугунным небесам, ловит на ресницы прозрачный бисер маслянистых капель — погода продолжала портиться с завидным упорством.
Куда опять запропастился этот дурень?
Зная о своем географическом кретинизме, неужели так трудно просто держаться рядом с друзьями? Хотя бы в зоне видимости. Хотя бы иногда, для разнообразия. Как такое вообще возможно? Да просто исходя из теории относительности он должен хотя бы время от времени идти в правильном направлении. Что с ним не так? А что не так с ней? Почему искать его всегда приходится ей?
Нами раздражённо подтягивает повыше воротник курточки, прибавляя шагу. Раскалённый комок внутри дёргается и замирает. Странное чувство, тянущее, ноющее в груди почти осязаемой пустотой, уголек антивещества в самом центре сердца, с каждым ударом он разрастается, пожирая комок конвульсирующих мышц. Ей не страшно, просто ощущение того, что все закончится плохо, застряло рыбьей костью в гортани и не даёт глотнуть.
А все ведь начиналось вполне обыденно...
В то утро Нами обнаружила себя сидящей на полу, среди бумаг, половина которых были скомканы и помяты под её ногами. Спина затекла, да и остальные конечности тоже.
Посмотрев на часы, девушка мысленно чертыхнулась: проснуться в шесть утра она явно не планировала. Однако, уснуть, даже в кровати под теплым одеялом, она вряд ли сумеет. Заполняя судовой журнал, делая подсчёты и определяя сметы затрат, она слишком устала, чувствуя себя ходячим трупом.
Равнодушная холодная гладь зеркала в ванной отобразила слишком бледное сонное лицо, огненную гриву чуть вьющихся спутанных волос. Плечо в вырезе съехавшей майки — худенькое, острое, перламутровая дуга ключицы. Она — белая. Белый мел, белый алебастр, цинковые белила в алюминиевом тюбике, негашеная известь, дорожка кокаина последней дозы, обещающей унести сознание в Нирвану. Баночка с гуашью, крайняя в картонной коробке. Впору сниматься в фильмах про зомби. Ей даже грим не особо нужен.
— Детка, ты отвратительна, — сказала она своему отражению, настоятельно постучав пальцем по зеркалу, после чего оглушительно чихнула, подтверждая собственные слова. Поспешно приняла холодный душ, смывая с себя остатки былой усталости и липкой бессонницы. Убрала тяжёлые мокрые пряди в небрежный пучок на затылке, сколотый найденным на полу карандашом, даже не потрудившись их расчесать, а затем направилась на кухню, шлепая босыми ногами по полу. Аромат свежезаваренного кофе, витающий по кораблю, говорил о том, что Санджи уже давно на ногах.
Несколько дней назад "Going Merry" встала на якорь в порту Нью-Гейвена. Нужно было срочно пополнить запасы продовольствия, медицинских препаратов, воды и простых бытовых вещей, но перед этим Нами обязана была провести ревизию всего, что у них имелось, проверить баланс финансов и составить список нужного, вычеркнуть всё ненужное и то, без чего собственно команда может обойтись, а также выделить всем "карманные" расходы. Луффи порывался сойти на берег еще в первый же день, за что заработал очередную шишку на своей резиновой башке. Вести себя следовало предельно осторожно. Материковая Федерация, может страна и демократичная, безусловно, не лишённая особого очарования, но с пиратами у них разговор короткий.  Это далеко не Морской Дозор со сводом своих правил и кодексом чести. Дядя Сэм, как местные называют свою страну, с неугодными расправляется быстро и жестоко. Вчера Робин поведала им несколько животрепещущих историй. Нужно ли говорить, что в случае их разоблачения предоставленные перспективы Нами в восторг не привели? Но в этой части света определённо было на что взглянуть и пираты Мугивары не могли не воспользоваться предоставленным шансом, раз Лог Пос привел их сюда.
К городу они причалили на лодке. Усоп с Чопером остались в этот раз на корабле. Зато Луффи едва успев ступить на берег, пошел искать какой-то музей с динозаврами, а Робин вызвалась посетить местную библиотеку. В итоге с Нами остались лишь Санджи и Зоро, и как оно у них водится, эти двое постоянно ругались. Приходилось в перерывах между покупками утихомиривать обоих, не хватало только драки между ними и выяснения отношений с местной полицией. Один раз их уже остановил полисмен, придравшись к катанам на поясе Ророноа. У них не принято носить в открытую оружие на улице. Нами в срочном порядке пришлось применить всё своё обаяние, чтобы убедить стража порядка в том, что Зоро косплеит какого-то несуществующего книжного героя и мечи у него на поясе всего лишь муляжи.
Не успели они отделаться от одной неприятности, как на горизонте уже нарисовалась другая. В виде тяжёлых грозовых туч и гулких раскатов грома. Ведущая местного канала погоды с многочисленных экранов телевизоров за витриной магазина ангельским голосом оповестила, что к вечеру начнётся шторм. Нужно было торопиться, если они хотят вернуться на корабль до начала непогоды. Проще сказать, чем сделать.
Пока Санджи пускал слюни на красотку с экрана, Нами обнаружила, что их мечник пропал. Как в воду канул. При этом оставив свою часть покупок рядом на брущатке. Точно инопланетяне похитили, бесшумно зависнув в своей мерцающей тарелке. Хотя на кой чёрт им такой проблемный накама?
Тихо рыкнув сквозь сжатые зубы, рыжая хлопнула себя по лбу. Но почему со всеми ними так сложно?
Сграбастав все пакеты и сунув их в руки без того увешанного покупками, как вьючного осла, корабельного кока, Нами высказала напутствуюшую речь — найти Робин и Луффи и немедленно возвращаться на "Going Merry", а она пока поищет Зоро и они вместе догонят их. Конечно, Санджи подобному раскладу не обрадовался, но спорить со злой, как стадо адских псов, рыжей пигалицей благоразумно не стал.
После часа бесплодных блужданий с бумажной картой города для туристов в руках, от порывов ветра которую успело в нескольких местах разорвать, Нами остановилась, обречённо воздев очи к небу. Прислонилась спиной к бетонной стене какого-то здания. Сырость проникла сквозь мокрую ткань одежды, вгрызаясь в подрагивающие пальцы острыми иглами холода. Слишком большой город. Это не очередной маленький остров, который можно обойти за час или два.
Гадать в каком направлении пошел мечник можно с тем же успехом, что и на кофейной гуще у какой-нибудь цирковой шарлатанки.
Куда его ёкай занесли?!
Вспыхнула молния, отразившись в оконном стекле огненной плетью. Затем грянул гром. Он прокатился низким басовитым гулом, низвергнув на город холодный ливень. Люди спешили, прятались, защищаясь от дождя и порывов ветра хлипкими шляпками разноцветных зонтов. Ветер уронил и покатил по дороге мусорный бак.
Тонкая фигурка в белой курточке на фоне грозы и вспархивающих небеса молний выглядела инородной, слишком маленькой, словно песчинка в глазу Бога. Кто-то схватил ее за плечо. Нами вскинула голову, пытаясь разглядеть сквозь завесу дождя посмевшего прикоснуться к ней.
— Мисс, вам стоит найти укрытие. На улице сейчас опасно находится. — Перекрикивая раскаты грома, обратился к ней какой-то мужчина в клетчатой рубашке с огромным баулом на плече.
— Вы случайно не видели здесь мужчину, высокого, с зелёными волосами и тремя мечами на поясе? — С ходу спрашивает Нами, срывая голос до хрипоты, отчаянно цепляясь за последнюю попытку найти мечника, как Макиавелли за власть.
Мужчина растерянно мружится, вертит головой, а затем вытирает рукавом лицо, хотя это и бесполезно, потому что дождь продолжает лить так, словно прорвало небесную плотину.
— Кажется, я видел кого-то похожего за углом улицы, по дороге на набережную, — он указывает рукой направление и рыжая срывается с места, устремляясь вперёд. Не поблагодарила. Некогда.
Подхваченная ветром, карта города кувыркнулась несколько раз в воздухе и прилипла к тротуару белесым пятном, продолжая мокнуть под дождём.
Широкоплечая фигура мечника на фоне разбушевавшейся стихии напряжена.
Море злится непрошеному гостю, тяжело ворочается хтонических монстром, угрожающе выпячивает алебастровые позвонки и гулко стонет под толщей темной воды, протяжно и устрашающе. Скребется длинными когтями по илистому дну, шипит, разбиваясь на клочья молочной пены в попытке дотянуться до чужаков.
— Зоро! — Нами резко выдыхает, не то всхлип, не то тяжёлый вздох. Дёргается к нему, выворачивая тонкие ключицы в глубоком вырезе майки под курткой.
От злости ее ощутимо потряхивает. Поток негодования рвался с языка. Однако излиться ей помешал очередной раскат грома, низкочастотной вибрацией всколыхнувший воздух.
— Нужно уходить отсюда! — Она хватает его за руку и тащит в глубь каменных улочек города. — На корабль мы уже не успеем, необходимо найти укрытие и переждать шторм!  — Нервно дернув аккуратной головой на гибком стебле шеи, бросила один вопросительный взгляд через плече. Во всех страшных сказках именно такой взгляд становится началом конца глупой и слишком доверчивой героини.

Как вернуться к прежней жизни? Ответ достаточно просто. Как-нибудь. Не в первый раз. И в прошлые достаточно неплохо получалось. С серьезными отголосками в памяти и судьбе, но все-таки получалось. Мне было ради чего стараться держаться, взять себя в руки и подняться с постели. Было ради чего каждый день открывать глаза и идти вперед. Даже сейчас. Все это сохранилось. Меня окружают все те, кто мне дорог.

ᅠᅠᅠВсе.

ᅠᅠᅠКроме него.

ᅠᅠᅠЯ не считаю дни и минуты. Просто иду вперед. Не задумываясь, почти не живя. Просто существуя. Словно так и должно быть. Будто бы ничего не изменилось. Но где-то в глубине души я понимаю, что из меня вырвали очень значительную и важную часть. Вырвали и уничтожили. Убили. Рассыпали в пыль, разбив на куски. И на этом месте образовалась огромная не зарастающая дыра. Чернеющая. Мрачнеющая. Сочащаяся бесконечной болью.

ᅠᅠᅠБлизкие не помогают. Для них я такой же, как и прежде. Ничего не изменилось. Я пришел в себя. Набрался сил. И начал снова жить, как и прежде. Посещать академию. Общаться с друзьями. Ходить на прогулки и шумные компании. Но ничего из этого не могло заглушить вину и страдания, накатывающие на меня каждый раз, как я оставался один.

ᅠᅠᅠПриятный бонус в виде Алисы еще больше не давал забывать о случившемся там. Стоило лишь закрыть глаза. Закрыть. Просто закрыть. И я заново, сначала и сначала видел, как он умирает. Как перерубают меч. Как кровь сочится из его раны. Как исчезает его душа. Мои руки пустеют и я сжимаю пустоту, ставшуюся после него. Теплый воздух, пропитанный его дыханием.

ᅠᅠᅠПросыпаюсь по несколько раз за ночь.

ᅠᅠᅠСон за сном.

ᅠᅠᅠВидение за видением.

ᅠᅠᅠВоспоминание за воспоминанием.

ᅠᅠᅠНе знаю, сколько с тех пор прошло времени. Казалось бы, жизнь вернулась в прежнее русло. Но это так только казалось.

ᅠᅠᅠОчередной день не был отмечен чем-то особенным. Обычное утро, обычные уроки. Я освободился практически сразу, как только занятия кончились. У ворот меня ждала Алиса. Подозвала к себе рукой так, словно собиралась раскрыть мне огромную тайну, о которой не должен был знать больше никто.

ᅠᅠᅠЯ попрощался с друзьями и спокойно подошел к девушке. Она взяла меня за руку и сказала, что должно кое-что показать. Кое-что очень важное. Не могу сказать, что мне очень этого хотелось, но я не стал отказываться. Тем более, по ее виду было понятно, что она не шутит. И что все это явно не какая-нибудь глупость и ерунда.

ᅠᅠᅠПоэтому я последовал за ней.

ᅠᅠᅠМы прошли не так много. Алиса резко остановилась. Отпустила мою руку и зашла за спину. Все это время я недоуменно наблюдал за ней. Пара секунд. Она толкает меня в спину и говорит, что я должен сам все увидеть. Говорит, что я все пойму. Я ничего не понимаю. Но постепенно учусь ей верить. И верю. Тихо вздыхаю и делаю несколько шагов вперед.

ᅠᅠᅠМеня поражает молния.

ᅠᅠᅠНасквозь.

ᅠᅠᅠРезким ударом через все тело.

ᅠᅠᅠЯ не могу поверить своим глазам.

ᅠᅠᅠЧто это? Глупая шутка? Игры разума? Иллюзия? Я не заметил, как снова попал в одну из этих злосчастных игровых ловушек? В голове рождается слишком много вопросов и еще больше сомнений. Как можно так просто все это понять. Как можно запросто поверить. Ведь этого не может быть. Ведь он погиб. Потерялся. Там, где-то очень далеко и глубоко, в двоичном коде не настоящей вселенной.

ᅠᅠᅠВ глазах мутнеем. Перед ними пробегают какие-то пятна. Мутные. Белесые. Темные. Будто вот-вот потеряю сознание. Я не готов. Еще не готов. Зачем вселенная смеется надо мной и подкидывает подобные шутки. Ноги подкашиваются. Я вот-вот упаду. В теле слабость. Неужели... это правда он? Правда...

ᅠᅠᅠСтараюсь преодолеть себя. Очень стараюсь. Но не могу пошевелиться. И он. Тоже. Сидит и не шевелится. Похож на куклу. Но я не верю. Ни в один из вариантов не верю. Пусть и насмотрелся уже на причуды технологий. Но разве такое возможно? Разве возможно воскресить того, кто уже навсегда потерян?

ᅠᅠᅠНевозможно.

ᅠᅠᅠСжимаю руками ремень сумки, переброшенной через плечо. Он и правда похож на куклу. В форме академии. Почему он в форме академии? Это более, чем странно. Что мне делать... что я должен делать? Как заставить самого себя поверить в то, что передо мной не мираж и не моя собственная фантазия, порожденная воспаленным разумом, так уставшем болеть по потерянной душе?

ᅠᅠᅠОчень медленно подхожу к нему. Очень медленно. Не могу. Хочу протянуть руку, но не могу. Останавливаюсь напротив. Достаточно близко, чтобы заметить блеск глаз и не искусственное подрагивание ресниц. Кажется, он тоже не может поверить в то, что сейчас происходит.

ᅠᅠᅠПытаюсь что-то сказать.

ᅠᅠᅠТихо.

ᅠᅠᅠХрипло.

ᅠᅠᅠ— Ю... Юд... Юджио?..

ᅠᅠᅠПрактически не разобрать. Сам себя не слышу. По вискам стучит. В ушах отдается. Слишком быстро несется по венам кровь. Заглушает все вокруг, включая меня самого.

ᅠᅠᅠ— Как это возможно... это правда ты?

ᅠᅠᅠПочему я удивлюсь. Алиса не стала бы шутить. Подначивать. Врать. Только не она. Только не так. Только не над таким. И, конечно же, только не с участием его. Я должен ей верить. Должен верить собственным глазам. Должен.

ᅠᅠᅠНо как?

Что снится девочкам-подросткам в мире, где небо давно застлал смог? В мире, где больше нет пони и радуг, где яркие наряды могут позволить себе только продажные девицы в подворотне, где органы сдаются в аренду под неподъемные проценты? Масса увлекательных вещей! Им снятся мальчики, первая любовь, друзья, мамы и папы, в конце концов - все это никуда не исчезло, только видоизменилось в соответствии с новой парадигмой, и едва ли когда-то исчезнет, будь даже солнце трижды похоронено в деревянном ящике. Шайло снится Зидрат. Голубой свет паленой ампулы, что вставляется в шприц, как батарейка. Иного она никогда не видела, не имела такой потребности. Да и к чему он ей сейчас? Она никогда не ложилась под нож, никогда не испытывала боли - отец позаботился об этом - она совсем не такая как все эти зависимые подружки Стервятника, ей не нужен допинг. Разве что маленькие гомеопатические шарики... Голубого цвета.
Крошечный, но от этого не менее красочный, вихрь кружится в стакане питьевой воды, растворяется, насыщая ее, и становится не просто утоляющим жажду напитком, а спасителем от всех болезней. Которых у Шайло нет и никогда не было. "За что ты так со мной, папа? За что?" Когда не спит, девушка все свое время посвящает лишь этому вопросу, этой тяжелой мысли, но ответа не находит. Плохо ест, не улыбается и лишь иногда следит за человеком, приютившим ее. Да, теперь ее место обитания так называется. Приют. Не дом. Домой нельзя.
В трубах дьявольски шумит вода, кузнечик в коробке стрекочет из последних сил, Шайло тревожно спит, облизывая пересохшие губы. Она не больна, но с ней явно не все в порядке. Ей нужна эта дрянь. Она ей необходима, иначе девочка сойдет с ума - так ей кажется даже сквозь сон. Натягивает на себя одеяло, прячась от холода - знобит, ворочается с боку на бок, изредка скулит тихо и жалобно. А ведь это только второй день, что будет дальше? Наконец, сквозь голубую пелену проступает яркий красный свет - сигнал к пробуждению - время принимать лекарства. Его звук заглушает все прочие, кажется реальным, заставляет юную Уоллес подскочить на импровизированной постели, сбросив с себя плешивое одеяло. В долю секунды становится тихо. От своего комма она избавилась. Все это обыкновенный сон, проспонсированный организмом, требующим новую дозу.     
- Эй... - голос шелестит в тишине, обращенный к Расхитителю, - Ты спишь?
Конечно же спит. Все нормальные люди в такой час спят. "Тоже мне нормальный..." Раздосадованная невозможностью хоть с кем-то разделить свою жажду, пускай и на словах, Шайло тянет к себе влажное одеяло и громко фыркает, отвернувшись к стене. Уж кто-кто, а местный наркобарон смог бы понять ее боль. Но он, представьте себе спит!
Первая, вторая и все последующие попытки заснуть не увенчиваются успехом. Девушка то тормошит пряди своего парика, то заламывает пальцы, хрустя костяшками. То буравит взглядом спящего Стервятника, то безрадостно смотрит в окно, пропускающее тусклый свет. Шайло холодно, одиноко и очень страшно. Куда бы ни скользил ее взгляд, в итоге, он всегда обращается к соседу, скрадывая пару-тройку минут, впериваясь в него. Она завидует его спокойному, безмятежному, сну - тоже так хочет. Хочет, но не может.     

- Подвинься... - без прелюдий, даже не дождавшись какой-нибудь ответной реакции, девушка толкает в бок Стервятника и забирается под его покрывало, или под чем он там спит, в темноте не разобрать. "Это ты во всем виноват. Тебе и расхлебывать." В чем конкретно он виноват, Шайло сказать не может, она попросту не знает. Во всем. Это же так по-девичьи. У нее нет времени задумываться над тем, что исключение его из своей жизни не дало бы, ровным счетом, ничего. Не повстречай она торговца, матушка все равно бы умерла, отец так и остался бы конфискатором, а она стала бы жертвой злой шутки Ротти Ларго. Но кое-что он все-таки сделать может. У него должна быть эта лазурная дурь, при одной мысли о которой все внутренности сжимаются в узел.
При малейшем желании посмотреть на себя со стороны, Шайло поняла бы насколько гадко себя ведет - вообще-то она хорошо воспитанная, тихая, учтивая девочка. Но сейчас она злая, холодная, пустая. Ей нужен чертов Зидрат и, пускай даже дело не в нем, он ей нужен. Разве мисс Свит не говорила, что после него ничего не чувствуешь? "Надо терпеть... Надо! Соберись! Давай!" Стиснув зубы, девушка цедит слова, боясь что если разомкнуть челюсть, то зубы начнут стучать от наваждения.
- Поговори со мной.